Сурвайвал-хоррор Александра Ажа, в котором Холли Берри играет роль матери-одиночки, придумавшей строгие правила ради спасения сыновей от сверхъестественного Зла
Веревка как спасение от зла
Мать-одиночка с двумя сыновьями живет в старом доме посреди лесной чащи, их единственном убежище от ужасов предположительно постапокалиптического мира. Но и вокруг дома нельзя бродить просто так. Надо обязательно протягивать длинную толстую веревку, и ее ни в коем случае не отпускать — а то тебя коснется Зло, стремящееся посеять рознь меж близкими людьми.
Сурвайвал-хоррор Александра Ажа, через месяц относительно успешного кинопроката вышедший в цифре, стал пополнением в ряду минималистичных фильмов, которым полагается строиться на отрицательной динамике взаимопонимания немногочисленных основных персонажей. Здесь к тому же только один из них взрослый — и то с оговорками. С самого начала авторы старательно зарождают в зрителе мысль, что Мама в исполнении Холли Берри — опасная для себя и окружающих шизофреничка. А тщательно продуманные ей «во имя спасения» правила не приведут ни к чему, кроме голодной смерти семьи. Постепенно эта идея завладевает и Ноланом, тогда как его брат Сэмюэл остается верен транслируемой свыше доктрине.
Мотивы сказок братьев Гримм и мультсериалов
Таким образом, главным конфликтом в этом визуально насыщенном, но идейно не слишком богатом кино оказывается противостояние формирующегося критического мышления с традиционалистским мировоззрением, тщательно избегающим рациональности. Но его трагическое заострение схематично и предсказуемо: дух страшного леса и пугающие видения режиссеру явно милее потенциально сложных отношений реалистичных детей. Отсюда довольно навязчиво звучащий мотив мрачной немецкой сказки о Гензеле и Гретель. Он подчеркивается работой французского композитора Робена Кудера (ROB), написавшего музыку и к предшествовавшему «Собирателю душ» (Longlegs) фильму Оза Перкинса «Гретель и Гензель» (Gretel & Hansel).
Однако больше, чем об отдаленном наследии братьев Гримм, «Затерянное место» напоминает анимационный мини-сериал «По ту сторону изгороди» (Over the Garden Wall) про то, как у маленьких мальчиков никак не получается выбраться из заколдованного леса. Кажется, мультипликатор Патрик МакХэйл уже качественно проработал основные художественные архетипы заявленного сеттинга и предложил актуальное решение. Но пуская на самотек драму, Ажа с соавторами не спешат прибегнуть к готовому ироническому рецепту.
Залежавшийся сценарий и статус кинодивы
Ощущение творческого тупика часто сопровождает голливудские долгострои. Вот и сценарий Кевина Кофлина и Райана Грэссби не один год принадлежал компании Шона Леви 21 Laps Entertainment. К его постановке пытались привлечь отошедшего от большого кино Марка Романека, клипмейкера-перфекциониста с репутацией человека, не гоняющегося за проектами — это проекты гоняются за ним. Останься он режиссером, его фильмография могла бы выглядеть очень остроумно — Never Let Go после Never Let Me Go («Никогда не отпускай» вслед за «Не отпускай меня»). Впрочем, к моменту ухода Романека планируемый фильм еще назывался «Земля матери» (Mother Land), и это уже очень перекликалось с как раз отснятым «Материнством» (The Mothership) его будущей звезды Холли Берри.
Сложно сказать, насколько Берри могла быть осведомлена о грядущей незавидной судьбе «Материнства», где опять-таки сыграла мать-одиночку из глубинки, сталкивающуюся с необъяснимыми явлениями в семейном доме, когда соглашалась на роль в «Затерянном месте». Но после официального отказа стриминг-сервиса Netflix в январе 2024-го от выпуска уже завершенной картины, работа с Ажа, съемочный период каковой к тому моменту тоже был завершен, стала выглядеть попыткой актрисы компенсировать несостоявшуюся премьеру. Первая темнокожая обладательница «Оскара» за лучшее исполнение главной женской роли, Берри на протяжении двух десятилетий умело сохраняла статус высокооплачиваемой дивы.
С наступлением двадцатых это стало даваться заметно сложнее. «Материнство» отменили, «Падение Луны» (Moonfall, 2022) оглушительно провалилось, «Наш человек из Джерси» (The Union, 2024) вышел с задержкой и сразу на стриминге. Да и амбициозный режиссерский дебют, спортивную драму «Удары» (Bruised, 2020), сложно счесть триумфом. Неудивительно, что актриса, на сей раз подстраховавшись выступившая и продюсером от лица собственной производственной компании HalleHolly, ухватилась за идею превратить неплохо принятый хоррор во франшизу, предполагая, что уж в потенциальном приквеле точно найдет, где развернуться.
Аналоговые развлечения и дорога домой
Ничего подобного, конечно, не предполагал изначальный сценарий. Как и недавно прошедший в российском прокате канадский «Остров бессмертных» («Королевский прилив», The King Tide, 2023), основанный на сюжетной заявке тех же авторов, «Затерянное место» сосредоточен на быте и психологии уже оторванных от «большого мира» героев, на том, как избранная не ими изоляция влияет на развитие детей.
Роднит персонажей и склонность к аналоговым развлечениям: на острове тайком смотрят старинный телевизор, а лесные братья по праздникам заводят пластинку с бродяжьим шлягером «Candy Rock Mountain(s)», очередной раз актуализировавшимся, прозвучав у братьев Коэн в «О, где же ты, брат?» (O Brother, Where Art Thou?, 2000). В «Затерянном месте» использована стилизация Вэна Ханта, некогда лауреата «Грэмми» за участие в исполнении кавер-версии песни Sly and the Family Stone.
Работоспособный европейский постановщик Александр Ажа и сопровождающая его карьеру команда, оператор Максим Александр и сценарист и второй режиссер Грегори Левассер, зацепились за Голливуд после принесшего значительную прибыль ремейка классики Уэса Крейвена «У холмов есть глаза» (The Hills Have Eyes). Да и в дальнейшем продолжали эксплуатировать придуманные другими стилистики, наибольшего успеха добиваясь в конструировании эффектных чисто жанровых сценок.
Вот и новая их работа вторична по отношению к целому комплексу кинопроизведений — от лент главного певца замкнутых сообществ Питера Уира до «Тихого места» (A Quiet Place, 2018) и «Птичьего короба» (Bird Box, 2018). В то же время здесь можно усмотреть перекличку с финальным твистом самой известной работы Ажа, неофициальной экранизации Дина Кунца «Кровавая жатва» («Высокое напряжение», Haute tension, 2003). Как будто немолодой уже парижанин наконец отыскал в калифорнийском лесу дорогу домой.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
