Освободиться от собственного Носферату
Теперь уже смело можно констатировать тот факт, что в двадцатых годах нового столетия в массовом кино бодрую супергероику потеснила волна хорроров. Этот «низменный» жанр никогда и не уходил с экрана. Свои наиболее интересные трансформации он часто совершал в смутные времена перемен, когда человек не может объяснить мир, теряет контроль над реальностью и снова обращается первородному мистицизму. Когда просвещение перестает давать ответы, общество снова пытается четко провести грань между добром и злом.
Первый «Носферату»
Еще в эпоху зарождения кино французский фантазер Жорж Мельес удивлял всех пляшущими скелетами, живыми головами без тела и интригующими историями в загадочных замках. Вскоре его изыскания перестали веселить и пугать. Первая мировая война оказалась намного страшнее кинематографических трюков. В поверженной Германии царили упаднические настроения. Немецкое кино этого периода стало отражением общей атмосферы изоляции и апатии. Безысходность и страх перед будущим сквозили в работах кинорежиссеров. Фильмы Роберта Вине «Кабинет доктора Калигари» (1920), Фрица Ланга «Усталая смерть» (1921), Пауля Лене «Кабинет восковых фигур» (1924) — яркие примеры и основа влиятельного течения немецкого экспрессионизма в кинематографе.
Одним из главных знаковых фильмов в этом направлении явился хоррор Фридриха Вильгельма Мурнау «Носферату, симфония ужаса» (1922). Малобюджетный фильм по известной истории о вампире Дракуле поразил необычными натурными съемками и выразительными образами. Мурнау не смог получить авторские права на экранизацию знаменитого романа у семьи Брэма Стокера и перенес все действие на полвека назад, из Лондона в немецкий город Висборг. Переименовав своих героев (Дракулу — в графа Орлока, супругов Джонатана и Мину Харкер — в Томаса и Эллену Хуттер, а Абрахама Ван Хельсинга — в Бульвера), он все же не избежал суда и сурового приговора, предписывавшего уничтожить все копии фильма. К счастью, некоторые старые образцы остались в кинотеатрах за пределами Германии. Только к 1995 году, соединив по кадрам все находки, Фонд Фридриха Мурнау собрал самый полный авторский вариант этого чуть было не утраченного навсегда шедевра мирового кинематографа. Фильм был настолько впечатляющим, что вдохновил впоследствии много поколений режиссеров.
Повторение пройденного
Сегодня знаменитый граф Орлок — культовый персонаж массовой культуры. Непревзойденный канонический образ создал актер Макс Шрек в 1922 году. Его облик не устают воспроизводить многие поздние монстры — от тинейджеровского слешера «Кошмары на улице Вязов» (1984) до комедийной пародии «Реальные упыри» (2014).
В 1979-м немецкий постановщик авторского кино Вернер Херцог решает переснять жуткую историю в цвете и со звуком, дав ей название «Носферату: Призрак ночи». Ремейк с участием звезд Изабель Аджани («Королева Марго») и Клауса Кински («Фицкарральдо») потерял первоначальную магию оригинала. Он так и не сумел стать новым переосмыслением материала.
Следующую попытку осуществит американский режиссер Роберт Эггерс лишь в ХХI веке. Еще в детстве он был заворожен старым фильмом и создал по нему школьный спектакль. Благодаря этой работе Эггерс вошел в мир режиссуры и определился со своим призванием. Его дебют «Ведьма» (2015) заставил говорить о новом авторе, который способен создавать особую атмосферу. Уже тогда режиссер задумал снять своего собственного «Носферату». Но время для этого настанет только после выхода камерной черно-белой стилизации «Маяк» (2019) и масштабного исторического эпика «Варяг» (2022).
Классический сюжет
Эггерс оставляет основу оригинального сюжета. Действие переносит нас в Германию 1838 года. Скромный служащий агентства недвижимости Томас Хуттер (Николас Холт) узнает от управляющего Кнока (Саймон Макберни), что можно хорошо заработать на сделке по продаже дома в Висборге некоему покупателю из другой местности. Это заманчивое коммерческое предложение помогло бы обустроить быт и обеспечить безбедное существование клерку и его прекрасной жене Эллен (Лили-Роуз Депп). Но возникают две проблемы. Первая — нужно отправиться в далекое путешествие, чтобы подписать бумаги. Покупатель, граф Орлок (Билл Скарсгард), живет за тридевять земель недалеко от Богемии в уединенном замке. Вторая — молодая супруга крайне обеспокоена, болезненно реагирует на эту новость и отчаянно не хочет, чтобы Томас оставлял ее одну. Но тот настроен решительно, ведь от поездки зависит финансовое благополучие молодой семьи. Путешествие Томаса в загадочный замок, знакомство с таинственным графом Орлоком и подписание рокового договора повлекут за собой череду зловещих событий, которые фатально скажутся не только на чувствительной Эллен, но и на судьбах всех жителей достопочтенного немецкого приморского города.
Магический реализм
Роберт Эггерс поставил себе сложную задачу — рассказать старую историю по-новому с бережным сохранением эстетики оригинала. Он отказывается от насыщенного цвета, специально приглушая картинку и создавая впечатление тонированного монохрома. Пугающий сине-сизый, тревожный желто-оранжевый, блекло-зеленый и лиловый, полное отсутствие откровенного красного — все это придает изображению изысканный ретрофлер и делает его сновидческим. Особенность нового фильма состоит в том, что автор одновременно с уходом в мир страшных грез демонстрирует и максимально реалистичное погружение в эпоху. На этот результат работала вся команда создателей. Канадская художница Линда Мьюир изготовила детализированные костюмы викторианской эпохи. Декорации фильма были построены на студии «Баррандов» в Праге. Реальные локации включали живописные чешские замки Рожмитал-Под-Тршемшинем, Пернштейн, Пражский Дом Инвалидов в стиле барокко, а также замок Корвин в Румынии.
Оператор Ярин Блашке («Маяк») добивается идеального освещения при съемках лунных пейзажей и глубокой темноты на цветную негативную пленку Kodak 35 мм. Его камера то левитирует, то преподносит неожиданные сюрпризы панорамирования. Это создает контролируемый дискомфорт и ощущение, что кто-то еще, скрытый от глаз, находится в кадре и пристально наблюдает за героями.
Театр теней
Как и Мурнау, Эггерс организует атмосферу пугающей таинственности при помощи трансформации тени, переходов света, глубины темноты и необычных точек освещения. Но он создает свои собственные уникальные комбинации, избегая буквального копирования исходного материала. Темная тень Орлока незаметно движется вокруг Томаса во время их диалога в замке. Угрожающая костлявая рука накрывает город. Гипнотический силуэт появляется в ночном окне спальни Эллен. Всепроникающая тень зла легка, беззвучна и беспощадна.
Звуки темноты
Фильм Мурнау был немым, Херцог ввел в свою версию диалоги, а Эггерс сконцентрировался на особенностях звучания. Тональность фильма имеет такое же важное значение, как и изображение. Саундтрек британо-ирландского кинокомпозитора Робина Керолана («Варяг») уходит от типичного звучания хоррора и раскрывается максимально драматично.
Сам Орлок говорит на одной из реконструированных форм языка древних даков, изобилующей раскатистыми и шипящими звуками. Его гортанная и животная манера речи доносится из темноты и расфокуса. Она парализует своей натуральностью. Особенно поражает, что звук его голоса был создан без помощи современных аудиоэффектов. Актер Билл Скарсгард специально брал уроки вокала у исландской оперной певицы Асгердуры Юниусдоттир, чтобы добиться такого необычного результата.
Распаковка месседжей
Эггерс соединяет в фильме натурализм реальности с эфемерностью мифа. Давно любимые им фольклорные мотивы контрастируют с изображением мира технического прогресса. Это работает даже на уровне цвета: серо-синий город противопоставлен оранжево-черному цыганскому селению. Но снова черно-синий тон возникает с приближением к замку Орлока. Так цвет сближает сущности Города и Зла. Соединение знакомого сюжета с современными реалиями позволяет посмотреть на историю под новым углом зрения.
Символизм Носферату
Образ Носферату многозначен. Эггерс не скрывает, что основой его визуального вдохновения для создания графа Орлока стал портрет реального исторического лица — кровожадного румынского правителя Влада Цепеша по прозванию Дракула. Он пытался централизовать и удержать свою власть жесточайшими способами и запомнился чудовищным убийцей огромного количества людей.
Это соотнесение указывает не столько на инфернальную, сколько на человеческую сущность Зла в фильме. Оно исходит от человека, хоть и гниющего снаружи. Но когда граф Орлок покидает свой чертог, чтобы соединиться с предметом своего вожделения, то все начинают называть его Носферату. Это выявляет его окончательный переход в мистическую сферу. Так он превращается в символ самой Смерти — центра мира и самого большого страха человека. Переправляясь на русском корабле к месту назначения, он истребляет команду и привозит с собой в город чуму, один из признаков скорого Апокалипсиса.
Важную часть занимает материальная сделка и оплата услуг. Существует версия, которая объясняет символ Носферату как капитализм, пьющий кровь и силы у людей и обрекающий своих жертв на вечную зависимость. Его проводником и помощником в мире технического прогресса и циничной эксплуатации выступает алчный управляющий Кнок.
Смещение акцентов
В фильме Эггерса на передний план выступает образ Эллен. Ранняя смерть матери, давление отца, диктат общества и подавление желаний ведут к поиску того, кто не отвергнет ее. Молодая женщина вынуждена бороться со своими демонами в полном одиночестве. Многие элементы ее костюма смыслообразующие: лиловый цвет платья героини традиционно символизировал в те времена траур. Цветы сирени в ее руках мертвы. Самозатягивающийся корсет был не только признаком скромного достатка — он символизирует в фильме сдерживание, дискомфорт и самоконтроль. Природа Эллен такова, что ей не нужны доказательства того, что Зло существует. Она интуитивно ощущает его присутствие. Томасу же необходимо пройти свой тернистый путь, чтобы в этом убедиться. Эллен пытается открыть свое знание мужу, но тот, взволнованный и напуганный ее откровениями, отмахивается и предпочитает бегство. Пустившись в «путешествие во благо семьи», он еще не ведает, что встал на дорогу поиска своего собственного глубинного страха.
Фрейдистские мотивы
Томас углубляется в лес бессознательного. Его, как и Эллен, сопровождают тревожные сновидения, где соединены Эрос и Танатос. Их легко перепутать с реальностью, ведь они отражают желания. Томас проходит мосты и ворота, останавливается у входа в чертог Смерти и отзеркаливает силуэт хозяина замка. По сути, он пускается на поиски своего собственного темного демона, встретив которого, отдается его власти. Но у Эггерса Носферату пьет кровь не из шеи жертвы, что традиционно иллюстрировало сексуальное наслаждение. Он прокусывает грудь. Зло в фильме не заигрывает, оно безжалостно поражает сразу в сердце.
Не случайно и то, что доктор Вильгельм Сиверс (Ральф Айнесон) не может помочь Эллен при помощи общепринятой медицины. Он вызывает профессора оккультизма Альбина Эберхарта фон Франца (Уиллем Дефо) из Австрии. Происхождение нового врача, его методы работы от бесед до гипноза, темы трактовки снов, женской меланхолии, истерии и лунатизма также отсылают к знаменитому психоаналитику Зигмунду Фрейду.
Реальность Зла
Чтобы победить Зло, нужно сначала признать, что оно есть. Супруги Хуттер убеждаются в его существовании. Юная Элен в мучительном одиночестве призывает ангела-хранителя. Но пропасть, разверзнутая фрустрациями, непринятием себя, подавленной обидой и яростью, заполняется не божественным, а демоническим. Для того чтобы осознать реальность Зла, Томасу приходится покинуть зону комфорта и отправиться в Трансильванию. Оба супруга понимают, что Носферату существует, но рационально объяснить его существование невозможно. Как невозможно объяснить и ту темную животную первобытную силу, которая живет глубоко в каждом человеке, может накапливаться и способна вырваться наружу в виде чудовищных злодеяний.
Преуспевающий бюргер Фридрих Хардинг (Аарон Тейлор-Джонсон) оказывается абсолютно беспомощным перед лицом иррационального зла. Вся его взвешенная и обустроенная жизнь с внушительным наследством, успешным бизнесом, домом — полной чашей, образцовой женой-домохозяйкой Анной (Эмма Коррин) и двумя ангелочками-дочурками обрушится в одночасье по совершенно необъяснимой и непредсказуемой причине.
Хаос против порядка
Победившая эпоха просвещения и рационализма снабдила человека важными наблюдениями и открытиями, но так и не отменила необъяснимую сторону жизни. В смутные времена, когда меркнет надежда на будущее, человек вновь обращается к глубинному фольклору и мистицизму. Доктор Сиверс не в силах понять причину недуга Эллен приглашает профессора оккультизма фон Франца, который в своей практике далек от научных изысканий. Цыгане глухой деревни на востоке Европы имеют свои древние методы борьбы со сверхъестественным. Они ближе к глубинному пониманию природы и используют опыт прародителей. В фильме Эггерса противопоставлены два мира. Старый — хаотичный, непрозрачный и непознаваемый. Он скрыт, как подводная часть айсберга. Новый — рациональный и формальный. Этот искусственно структурированный человеком порядок оказывается непрочным карточным домиком. Весь багаж знаний становится бесполезным перед лицом необъяснимого.
Победить темноту
Эллен выступает в роли избавительницы и добровольной жертвы старому миру. Она не только показывает реальность существования Зла, но и доказывает, что его можно победить.
Подобно магической Исиде, которая восстанавливала души умерших людей до целостности, она возвращает своим жертвоприношением нарушенное равновесие.
В начальной сцене фильма к шее испуганной девы тянутся руки из-за кадра — прямо из зала. Используя прием субъективной камеры, столь любимый немецкими экспрессионистами и затем режиссерами итальянского стиля джалло, Эггерс делает зрителя непосредственно сопричастным к происходящему. Может, так он предлагает заглянуть внутрь себя и попробовать освободиться от собственного Носферату?
