Когда перестает работать логика «так лучше для всех», из детей вырастают свободные люди
Русский философ Николай Бердяев считал, что история пишется наилучшим образом не очевидцами во время событий и не далекими потомками. Лучше всех ее пишут свидетели происходящего, но некоторое — время спустя.
Эта формула объясняет, почему свой идеальный приговор тоталитаризму в 2015-м снял 33-летний венгерский режиссер Кристоф Даек. Во время венгерской революции 1989 года ему было всего семь. Но и ребенком он запомнил кое-что важное о системе, которая предлагала человеку жертвовать частью себя ради великой цели. И когда в Швеции Даеку подкинули идею будущего «Хора», он взял, да и перенес реальную историю в Венгрию 1991 года. После чего понесся семимильными шагами к «Оскару»-2017, славе и победам еще на 13 фестивалях короткометражек.
В декорациях Скандинавии XXI века «Хор» (в англоязычном прокате — «Пой», Sing!) скорее всего, стал бы лентой о детской жестокости, наподобие нашего «Чучела». Посттоталитарная Венгрия заставит задаться более глубоким вопросом — «Что такое общее благо?» Девочка Жофи, всегда мечтавшая петь, попадет в школу с лучшим ученическим хором страны. После первой же репетиции руководитель и дирижер Эрика (Жофия Самоши) попросит Жофи молчать и просто открывать рот. Красоты у девочки явно больше, чем таланта, и Жофи смирится. Но взбунтуется ее новая подруга Лиза — лучшая солистка хора. Вот тут-то и встанет вопрос: а что важнее для всех? Чтобы хор подтвердил свой чемпионский титул и поехал выступать в Швецию? Или чтобы ребенок, который всем сердцем хочет петь, — пел?
Будь все мы хоть трижды воспитаны на блоковском «Девочка пела в церковном хоре», и мы бы сами, и наши дети в 1991 году — почти наверняка дали бы мисс Эрике себя уговорить. Тем паче, что открывающим рты, как и реально поющим, после репетиции полагается по одинаковой конфетке. Венгерские дети — другое дело. Пока мы философствуем над слезинкой замученного ребенка, они — отвергают совковый вариант «счастья для всех». Поэтому венгры сегодня — в Евросоюзе, и получают «Оскары» за свои короткометражки. А мы со своим ложно понятым коллективизмом-общинностью-соборностью — там, где нам, пока что, самое место.
