Притча о возможности добрососедства
О китайском кино мы рассказываем крайне редко, но обойти вниманием призера Канн-2024 не смогли. «Черный пес» режиссера Гуаня Ху завоевал «Золотую пальмовую ветвь» в номинации «Особый взгляд Каннского кинофестиваля». Кроме этого, картина удостоилась особого упоминания Кинофестиваля в Иерусалиме, призов фестивалей в Варшаве, Вальядолиде, Лиссабоне и на местных китайских смотрах.
Возвращение
Шумный и многолюдный Пекин готовится к олимпийским играм, а богом забытый городишко, граничащий с пустыней Гоби, теряет последнюю кровь. Уехали те, кто мог уехать. Целые кварталы опустевших домов слепо глядят на мир глазами разбитых окон, катятся по тихим улицам шары перекати-поле, снуют меж домов своры бездомных собак, брошенных убывшими в поисках лучшей жизни хозяевами. Голодные, лишившиеся ласки и отчаявшиеся, они нападают на оставшихся горожан, и звучит из репродукторов голос, предупреждающий об опасности столкновения с бродячими псами, многие из которых, вероятно, заражены бешенством.
В город возвращается отсидевший десять лет за убийство Лан. Он все еще несвободен: его выпустили по УДО, его жилище больше походит на камеру, да и родной город — это, скорее, олицетворение длящейся и неизбывной муки. Одни возвращению Лана рады, другие мечтают о его смерти — как дядя и брат убитого им человека. Тихий и молчаливый Лан меньше всего похож на убийцу, и вскоре мы поймем, что погибший стал жертвой, скорее, непредумышленного, чем хладнокровного убийства. Но родные покойного неутешны и желают отмщения.
Безмолвие Лана
Ведя неприметную жизнь, Лан блуждает по безликому городу. Услышав, что тому, кто изловит опасного черного пса, покусавшего нескольких человек, полагается награда, он отправляется на поиски. Лана влекут не юани, не обещанное звание почетного жителя (о таком бывшему сидельцу только мечтать), а желание оказаться полезным, пригодиться там, где он никому не нужен.
Что умирает раньше — город или человек в чреве угасающего города? Этот вопрос первостепенен. Возможно ли сохранить человеческий облик в месте, которое лишилось своего лица? Краски поблекли, смылись, на смену им пришли пыльный воздух и равнодушный солнечный свет, проливающийся на землю словно по старой памяти, по некоему обязательному расписанию.
Человек и черный пес находят друг друга — присматриваются, обмениваются запахами, страшатся. Человек боится пса, а пес — человека. Черный пес породистый. Мы не знаем, кто выбросил поджарого грейхаунда на улицу, но поступок этот был бессердечен.
Лану нужен спутник — такой же молчаливый, как он сам, кто-то, с кем комфортно молчать.
Попытка изловить пса оканчивается победой пса: догоняющий становится жертвой — острые зубы впиваются в ногу.
Спустя несколько дней Лана привлекают в бригаду по отлову бродячих псов. В померкшем городе начинается собачий геноцид: люди не церемонятся с четвероногими тварями. И если жестокость брошенных собак обусловлена предательством со стороны хозяев, то жестокость людей, вооруженных сачками, арканами и палками, — следствие жизненной неустроенности, недостаточного воспитания и образования. Дважды в фильме звучат строки русского поэта Николая Некрасова: «— Ну, пошел же, ради бога! / Небо, ельник и песок — / Невеселая дорога… / Эй! садись ко мне, дружок! / Ноги босы, грязно тело, / И едва прикрыта грудь…» Это портрет почти каждого персонажа фильма — Лана, его знакомых, городских обывателей. Нищета и жизненные неурядицы не могут породить добро, для этого требуется сильный дух. Он дается немногим. Таким, как Лан.
Лан не тратит слов попусту. Он не поддерживает разговоров, не отвечает на вопросы: только смотрит под ноги или в сторону. Поначалу кажется, что он нем. Но немота эта сознательная. Говорит Лан только с умирающим отцом и позвонившей сестрой.
Черному псу без имени, который становится Лану другом, слова не нужны — двое отлично ладят и понимают друг друга. Специально для пса человек крепит к своему мотоциклу коляску.
Непротивление злу насилием
Непротивление злу насилием — похоже, такова жизненная философия главного героя. Если она и не была свойственна ему всегда, то теперь он ей следует. Отлавливая собак, Лан, в отличие от коллег, не причиняет им боли и зла. Он склонен отпустить зверя, если требуется, — так он поступает, спасая незарегистрированную у властей собачку маленькой девочки. Так он спасает из клетки изловленного черного пса и забирает его домой.
Дом — странное слово для того, кто больше не верит в порядочность человека.
Гостеприимный дом — почти что несбыточная мечта бродячего пса.
Отправляясь на заячью охоту, Лан бессильно опускает ружье, предоставляя псу право поймать животное — только если тому захочется. Противление всякой смерти разлито по жилам бывшего заключенного. Находясь в тюремной камере, он понял, что есть человеческая жизнь. Он спасает от верной смерти того, кто желает ему погибели, — дядю убитого им человека. И дядя становится должником Лана, зная, что человеческая жизнь — не копейка, что она чего-то да стоит. Решимость заплатить за отнятую чужую жизнь в Лане непоколебима — он готов разбиться, упав с того самого обрыва, что и его жертва.
Философия фильма
Финал фильма может вызывать вопрос: что же на самом деле произошло?
Город вдруг оживает, и горожане спешат стать свидетелями чуда — солнечного затмения. Они заворожены его приближением, словно дети, ждущие новогоднего праздника.
И пока обыватели устремляют взгляды на небо, какой-то чудак распахивает клетки в местном зоопарке, выпуская наружу оставшихся в неволе животных. И обезьянка, пробравшись в ресторан, щелкает выключателем, то и дело зажигая свет, а по улице степенно шествует тигр. Носятся по городу бездомные собаки, бредут куда-то люди. И никто друг другу не враг, никто ни на кого не нападает. Так, наверное, аллегорически выражается мысль о возможности добрососедства всех людей.
Город возродится: уже снесены частично старые кварталы, их место займут предприятия, а значит, люди постепенно вернутся сюда, чтобы занять появившиеся рабочие места.
Но Лан уже катит по дороге, окруженной с обеих сторон степью и холмами. Он движется к новой жизни со щенками, оставленными ему черным псом. Пес не выжил — получив серьезные травмы, он погиб. Но там, где заканчивается одна жизнь, берет начало другая. Это если не утешение для тех, кто умирает сегодня, то надежда для тех, кто живет верой, что жизненный цикл непрерывен, а сами мы можем появиться на Земле вновь — в какой угодно ипостаси.
